Should lanterns shine, the holy face,

Caught in an octagon of unaccustomed light,

Would wither up, an any boy of love

Look twice before he fell from grace.

The features in their private dark

Are formed of flesh, but let the false day come

And from her lips the faded pigments fall,

The mummy cloths expose an ancient breast.

I have been told to reason by the heart,

But heart, like head, leads helplessly;

I have been told to reason by the pulse,

And, when it quickens, alter the actions' pace

Till field and roof lie level and the same

So fast I move defying time, the quiet gentleman

Whose beard wags in Egyptian wind.

I have heard may years of telling,

And many years should see some change.

The ball I threw while playing in the park

Has not yet reached the ground.

Если светят фонари, святой лик,

Пойманный восьмиугольником непривычного света,

Засохнет, любой мальчик любви

Взгляните дважды, прежде чем он отпал от благодати.

Особенности в их личной темноте

Состоят из плоти, но пусть придет ложный день

И с ее губ падают выцветшие пигменты,

Полотна мумии обнажают древнюю грудь.

Мне велено рассуждать сердцем,

Но сердце, как и голова, ведет беспомощно;

Мне сказали рассуждать по пульсу,

И, когда он ускорится, измените темп действий

Пока поле и крыша лежат ровно и одинаково

Так быстро я двигаюсь, бросая вызов времени, тихий джентльмен

Чья борода качается на египетском ветру.

Я слышал много лет рассказов,

И много лет должны увидеть некоторые изменения.

Мяч, который я бросил, играя в парке

Еще не достиг земли.