Death is real, someone’s there and then they’re not

And it’s not for singing about;

it’s not for making into art

When real death enters the house, all poetry is dumb

When I walk into the room where you were

And look into the emptiness instead

All fails

My knees fail

My brain fails

Words fail

Crusted with tears, catatonic and raw, I go downstairs and outside and you

still get mail

A week after you died, a package with your name on it came

And inside was a gift for our daughter you had ordered in secret,

and collapsed there on the front steps I wailed:

A backpack for when she goes to school a couple years from now

You were thinking ahead to a future you must have known deep down would not

include you, though you clawed at the cliff you were sliding down,

being swallowed into a silence that is bottomless and real

It’s dumb, and I don’t want to learn anything from this

I love you

Смерть реальна, кто-то есть, а потом их нет

И не для того, чтобы петь;

это не для превращения в искусство

Когда настоящая смерть входит в дом, вся поэзия глупа

Когда я вхожу в комнату, где ты был

И вместо этого посмотри в пустоту

Все терпит неудачу

Мои колени отказывают

Мой мозг не работает

Слова терпят неудачу

Покрытый коркой слез, кататонический и сырой, я спускаюсь вниз и выхожу на улицу, а ты

по-прежнему получать почту

Через неделю после вашей смерти пришла посылка с вашим именем.

А внутри был подарок для нашей дочери, который вы заказали в тайне,

и рухнул на крыльцо, я завопил:

Рюкзак, когда она пойдет в школу через пару лет.

Вы думали о будущем, о котором, должно быть, знали в глубине души.

включая тебя, хоть ты и цеплялся за скалу, с которой скатывался,

быть поглощенным бездонной и реальной тишиной

Это глупо, и я не хочу ничему из этого учиться

Я тебя люблю