Лаки - Александр Розенбаум

Тёплый вечер входил в тишину Комарова,

И не ново нам было встречать его врозь.

Я тебе постелил мягкий лапник еловый

И земли бросил тёплую горсть.

Будут сосны шуметь, ветер дунет с залива,

Где ты белой стрелой белых чаек гонял.

И я помню твой смех — он всегда был счастливым,

Ведь ни в чём ты отказа не знал.

Беспокойный встревожит сон —

Не всегда безмятежна жизнь.

Я проснусь — ты в моё лицо

Тёплым носом своим уткнись.

Как сбежать мне от дикой, негаснущей боли

И куда, если в круге мирском — пустота?

Боже, как я любил, возвращаясь с гастролей,

Встретить белый пропеллер хвоста.

А ты однажды мне рассказал,

Что наступит чудесный миг,

И разбудит мои глаза

Твой шершавый лизун-язык.

Знает Бог лишь один, как мы весело жили,

Целовались и дрались в высокой траве.

Я хотел, чтоб ты спел у меня на могиле,

А так вышло, я взвыл на твоей.

A warm evening entered the silence of Komarov,

And it was not new for us to meet him apart.

I laid a soft spruce branch for you

And he threw a warm handful of earth.

The pines will rustle, the wind will blow from the bay,

Where you drove white gulls with a white arrow.

And I remember your laugh - he was always happy,

After all, you didn’t know a refusal in anything.

Restless will disturb the dream -

Life is not always serene.

I wake up - you in my face

Bury your warm nose.

How can I escape from the wild, unquenchable pain

And where, if there is emptiness in the circle of the world?

God, how I loved, returning from the tour,

Meet the white tail propeller.

And you once told me

What a wonderful moment will come

And wake up my eyes

Your rough slime tongue.

Only God knows how we lived happily,

They kissed and fought in the tall grass.

I wanted you to sing on my grave,

And so it happened, I howled at yours.