К России - Александр Градский

Отвяжись, я тебя умоляю!

Вечер страшен, гул жизни затих,

Я беспомощен.

Я умираю от слепых наплываний твоих.

Тот, кто вольно Отчизну покинул, волен выть на вершинах о ней,

Но теперь я спустился в долину, и теперь приближаться не смей.

Навсегда я готов затаиться и без имени жить.

Я готов,

Чтоб с тобой и во снах не сходиться, отказаться от всяческих снов;

Обескровить себя, искалечить, не касаться любимейших книг,

Променять на любое наречье все, что есть у меня, мой язык.

Но зато, о Россия, сквозь слезы, сквозь траву двух несмежных могил,

Сквозь дрожащие пятна березы, сквозь все то, чем я смолоду жил,

Дорогими слепыми глазами не смотри на меня, пожалей,

Не ищи в этой угольной яме, не нащупывай жизни моей!

Ибо годы прошли и столетья, И за горе, за муку, за стыд,

Поздно, поздно!

— Никто не ответит, и душа никому не простит.

Get off, I beg you!

The evening is terrible, the rumble of life has subsided,

I am helpless.

I am dying from your blind influxes.

The one who freely left the Fatherland is free to howl on the peaks about it,

But now I have descended into the valley, and now do not dare to approach.

Forever I am ready to lie low and live without a name.

I'm ready,

So as not to converge with you even in dreams, to refuse all kinds of dreams;

Bleed yourself, cripple, do not touch your favorite books,

Exchange for any dialect everything that I have, my language.

But then, oh Russia, through tears, through the grass of two non-adjacent graves,

Through the trembling spots of birch, through everything that I lived from my youth,

With dear blind eyes, don't look at me, have pity

Do not search in this coal pit, do not feel for my life!

For years and centuries have passed, And for grief, for torment, for shame,

Late, late!

- No one will answer, and the soul will not forgive anyone.