Желтый дом - Александр Градский

Семья — ералаш, а знакомые нытики — смешной карнавал мелюзги.

От службы, от дружбы, от прелой политики — безмерно устали мозги.

Возьмешь ли книжку — муть и мразь, один кота хоронит,

Другой слюнит, разводит грязь и сладострастно стонет.

Петр великий, Петр великий.

Ты один виновник всех.

Для чего на север дикий, понесло тебя на грех.

Восемь месяцев зима, вместо фиников морошка.

Холод, слизь, дожди и тьма, так и тянет из окошка.

Брякнуть вниз о мостовую одичалой головою,

Негодую, негодую, что же дальше?

Боже мой!

Каждый день по ложке керосина — пьем отраву тусклых мелочей.

От растрат бессмысленных речей — человек тупеет как скотина.

Есть парламент, нет — бог весть, я не знаю — черти знают.

Вот тоска я знаю есть и бессилье в небо есть,

Люди ноют, разлагаются, дичают, а постылых дней не счесть.

Где наше близкое, милое, кровное?

Где наше свое, бесконечно любовное?

Гучковы, Дума, слякоть, тьма, морошка.

Мой близкий, вас не тянет из окошка.

Об мостовую — брякнуть шалой головою?

Ой ведь тянет, правда?

Что, же дальше?

Боже мой.

Семья — ералаш, а знакомые нытики — смешной карнавал мелюзги.

От службы, от дружбы, от прелой политики — безмерно устали мозги.

The family is a jumble, and the familiar whiners are a funny carnival of small fry.

From service, from friendship, from rotten politics - the brains are immensely tired.

Will you take a book - dregs and scum, one cat buries,

Another salivates, spreads dirt and groans voluptuously.

Peter the Great Peter the Great

You are the one responsible for all.

Why go to the wild north, carried you to sin.

Eight months of winter, cloudberries instead of dates.

Cold, mucus, rain and darkness just pulls from the window.

To bang down on the pavement with a wild head,

I'm angry, I'm angry, what's next?

My God!

Every day, a spoonful of kerosene - we drink the poison of dull little things.

From wasting senseless speeches, a person becomes dumb as a beast.

There is a parliament, no - God knows, I don't know - the devil knows.

I know there is longing and there is powerlessness in the sky,

People are whining, decomposing, running wild, and the hateful days are innumerable.

Where is our close, dear, blood?

Where is our own, infinitely loving?

Guchkovs, Duma, slush, darkness, cloudberries.

My loved one, you are not drawn out of the window.

On the pavement - to blurt out a crazy head?

Oh, it pulls, right?

What's next?

My God.

The family is a jumble, and the familiar whiners are a funny carnival of small fry.

From service, from friendship, from rotten politics - the brains are immensely tired.