Кто Как - Рем Дигга

Я разбил голову себе давно об угол твердый ковчегов новых, рассыпался духом от

пугал мертвых,

Вбили таран мне в клетку и просквозило душу, увядший в пыли я, в ранах,

в плевках.

Тут на мосту у края бездны, латаю чресла, развинченный воздух глотаю с бензом,

Палю по сторонам в строю немой дружины, чахнувшей в жижи отходов,

солнце молю я оставить нам.

А мир бьет в барабан и сыплет искры в кружки, устало валю, таковой сюжет

прочуханный давно.

В прокуренном пальто, в руинах тлелых обещаний, влекомый вомпоминаниями,

ищу профуканный патрон.

Мне осень дышит в лицо, уши да глаза закрыты, и не нищий — простой,

Я глотаю желтые слюни, жженные будни, но кругом кипит все вижу я и слышу,

постой напарник.

Нам поведай, в чем тут суть, коли есть деньги на патроны, на еду тоже есть

чуть-чуть,

Где-то может быть, а мы не видим или забыл нас люд, как бы так нам замутиться,

пообедать и уснуть.

Дрема ветхих глазниц, где дрема, мервый нервный процесс как кома.

Монотонно отцветают розы, оседает крона.

Еще не ноют кости в руках, ногти молоды, только многих уж не носит земля

Их следы заметет, затусует песком, цветы для имен, здесь ком.

И мне тут оставаться, я один из миллионов, кто запретов не стремался

Запутанный в стрелках среди запуганных ц*лок, покоцанный белкой давно уж

прозрел я.

Вкусил по-взрослому бублика, увидел, слезы вытирают мамуле как

Залы суда, нал и еда, кто, бл*дь, в ответе за пацанов, что там умирает от

тубика, а?

Я всех преконов не пойму, можно ли также верить чисто как иконам мне попу?

Правда ли грешен я, что таким не падал в ноги, лба не бил?

Что я верил в храм, не в них?

Убогий рваный мир.

Я не шарю, браток, или может ты умнее, расскажи как нужно жить мне в мире

взрослых брадобреев?

Просвяти Емелю, что нынче тяжелее: как надо провести в сочельник или же чадо

покрестить без денег?

И суждено молчать, не потревожить дабы, владельцев барского плеча,

белых вельможей знатных

Помимо клятвы Гиппократа, нас попросят сходить на х*й, если не положим чисел в

лапу.

И это глюки или вижу?

Как доят Эскулапы дедов, старушек обездвиженных.

Это не прикол, дорогой мой, это не «Интерны», стыд непомерный!

Ах, с*ка,

ненавижу вас всех…

Ну, что мы деда бравая кокарда, удивлен, что победы нету?

Нынче свастика на

партах

Я сам,

, у нас сегодня не для кителей медали — для ломбардов.

И это краткая затравка, ты в праве брови приподнять, подумать: «Нагавкал,

как собака!»

Наплакал тут с добавкой, сразу и обо всем, да, пусть хоть так!

Главное,

чужда псу двоякая заправка.

Мое время уйдет, если оно есть, вообще, ведь порой не понимаю просто живу здесь

зачем,

Но коли есть любовь и свет, которых мало, то мне во имя такого тянуть по жизни

серый крест за честь.

I broke my head a long time ago on the hard corner of the new arks, crumbled in spirit from

scared the dead

They drove a battering ram into my cage and pierced my soul, I faded in the dust, in wounds,

in spit.

Here on the bridge at the edge of the abyss, I am patching up my loins, I am swallowing loose air with benzine,

I fire on the sides in the ranks of a dumb squad, languishing in a slurry of waste,

I beg you to leave the sun for us.

And the world beats the drum and pours sparks into mugs, I’m wearily talking, such is the plot

stale for a long time.

In a smoky coat, in the ruins of smoldering promises, drawn by memories,

I'm looking for a profaned cartridge.

Autumn breathes in my face, ears and eyes are closed, and not a beggar is simple,

I swallow yellow saliva, burnt weekdays, but everything is boiling around, I see and hear,

stay partner.

Tell us what the point is, if there is money for cartridges, there is also money for food

a little,

It may be somewhere, but we don’t see or people have forgotten us, how could we get confused like that,

have lunch and sleep.

The slumber of dilapidated eye sockets, where the slumber is, the dead nervous process is like a coma.

Roses monotonously fade, the crown settles.

The bones in the hands do not yet ache, the nails are young, only the earth no longer wears many

Their traces will be swept away, covered with sand, flowers for names, here com.

And I have to stay here, I am one of the millions who did not seek prohibitions

Entangled in arrows among the frightened crowds, pokotsa squirrel for a long time

I have matured.

I tasted a bagel like an adult, I saw that tears were wiped off by mommy as

Courtrooms, cash and food, who the fuck is responsible for the boys that die there from

tuba, huh?

I don’t understand all the precons, is it also possible to believe purely like icons to my ass?

Am I really a sinner that I didn’t fall at my feet like that, didn’t beat my forehead?

What did I believe in the temple, not in them?

Wretched torn world.

I don’t rummage, brother, or maybe you are smarter, tell me how I need to live in the world

adult barbers?

Enlighten Emelya, what is harder now: how to spend Christmas Eve or a child

to baptize without money?

And destined to be silent, not to disturb so that the owners of the master's shoulder,

noble white nobles

In addition to the Hippocratic oath, we will be asked to go to x * d if we do not put the numbers in

paw.

And is this a glitch or do I see it?

How Aesculapius milks grandfathers, immobilized old women.

This is not a joke, my dear, this is not "Interns", the shame is exorbitant!

Ah, bitch

I hate you all…

Well, what are we grandfather brave cockade, surprised that there is no victory?

Today the swastika is on

school desks

I myself

, today we don’t have medals for tunics - for pawnshops.

And this is a short seed, you have the right to raise your eyebrows, think: “Baking,

like a dog!"

I cried here with an additive, at once and about everything, yes, even so!

The main thing,

alien to the dog double refueling.

My time will pass, if there is any, at all, because sometimes I don’t understand, I just live here

why,

But if there is love and light, which are few, then in the name of such, I pull through life

gray cross for honor.