Господа офицеры - Михаил Гулько

Все идешь и идешь.

И сжигаешь мосты.

Правда где, а где ложь?

Слава где, а где стыд?

А Россия лежит в пыльных шрамах дорог.

А Россия дрожит от копыт и сапог.

Господа офицеры, голубые князья.

Я конечно не первый, и последний не я.

Господа офицеры, я прошу вас учесть:

Кто сберег свои нервы, тот не спас свою честь.

Кто мне враг, кто мне брат, разберусь, как-нибудь.

Я российский солдат, прям и верен мой путь.

Даже мать и отца, даже дом свой забыть,

Но в груди до свинца всю Россию хранить.

Господа офицеры, голубые князья.

Я конечно не первый, и последний не я.

Господа офицеры, я прошу вас учесть:

Кто сберег свои нервы, тот не спас свою честь.

Нет мне доли иной ни в любви, не в боях.

Только твой непокой — о Россия моя.

А Россия лежит в пыльных шрамах дорог.

А Россия дрожит от копыт и сапог.

Господа офицеры, голубые князья.

Я конечно не первый, и последний не я.

Суд людской или божий через тысячу лет

Господа офицеры, не спасет вас, о нет.

You all go and go.

And you burn bridges.

Where is the truth, and where is the lie?

Where is glory, and where is shame?

And Russia lies in the dusty scars of the roads.

And Russia is trembling from hooves and boots.

Gentlemen officers, blue princes.

Of course, I'm not the first, and I'm not the last.

Gentlemen officers, I ask you to consider:

Whoever saved his nerves did not save his honor.

Who is my enemy, who is my brother, I'll figure it out somehow.

I am a Russian soldier, my path is straight and true.

Even mother and father, even forget your home,

But to keep the whole of Russia in the chest to lead.

Gentlemen officers, blue princes.

Of course, I'm not the first, and I'm not the last.

Gentlemen officers, I ask you to consider:

Whoever saved his nerves did not save his honor.

I have no other share either in love or in battles.

Only your restlessness - oh my Russia.

And Russia lies in the dusty scars of the roads.

And Russia is trembling from hooves and boots.

Gentlemen officers, blue princes.

Of course, I'm not the first, and I'm not the last.

The judgment of man or God in a thousand years

Lord officers, will not save you, oh no.