Ключи - Калинов Мост

И замерло сердце в предчувствии дольнего града,

И плечи осиял вечерний свет.

Неужели не слышите,

Неужели не видите —

Как тяжко одинокому,

Как горько —

Кто тонул не раз в казацкой братчине.

Ом рам, казаки удалые!

Ом рам!

Кто печалит,

Чалым окриком тревожит,

Кто добычу прячет в рукава широкие.

Несет в подарок яблоко, —

Покоем удивить желает.

Где на ветру

Рубаха рвётся в полосы,

И ясный день

Встречает терпеливо храбреца

И ждёт покорности его, внимания.

Орлы прощаются над головой,

И лист смородины томится в глине обожженной.

Перо ведает, ведёт — боится опоздать,

И дети торопливо след глотают.

Где выбор огненной стрелой дымится в небе.

Где каждый день

Как пропасть.

Бросаешься туда

И принимаешь бой с самим собой.

Нам доверено в сумраке дней

Корчевать корни страха земного.

Здесь не место посыльным теней —

Дерзновеют воители Слова.

Разговор ведут пламя и лёд,

Горький порох и слов роговица,

Синих молний зрячий полет,

Смерти стон в боевой рукавице.

Зов глухой увлекает в пучины

Грызть обугленный вьюгами берег,

Где отшельники плоть приручили,

Где ватагами песни кипели.

Где утёс родословной слезится,

Где в пещерах взрослеет хрусталь,

Где вершины дымятся ситцем,

Где закат умирать устал.

Чёрный жемчуг, рубин ребристый,

Пух лебяжий — ступени вверх.

Там покоится вызолом пристань,

Кто объятья костлявой отверг.

Небо всё — облака и звезды

Мы храним у себя в груди.

Этим даром Владыка-Воздух

Щедро избранных наградил.

Где брать силы познать безбрежье,

Просыпаться в рассвет ребенком,

Безмятежно зарею брезжить

И лучиться в колосья звонко?

Ты готов — вьются косы столетий,

И светлеет рубаха преданий,

Ветер зорко погонит плетью

Прочитать чертёж Мирозданья.

Устье промысла — мёд золотой

Пригубить велением дара.

Так гори же, гори ладонь,

Языками победы алой.

Вот ты готов

Ступить за этот круг.

Ты путы рвёшь в куски

И преступаешь в заповедье.

Пернато песню храбрецу поют,

Благословляют танец твой:

Вперед, вперед!

-

Ни тени на губах печали мглистой.

Дождями умыты дороги,

Посеяны вечности сроки,

И мы попадаем с тобой

Под этот закон.

Сбрось ворох одежд вчерашних,

Веков неоглядную чащу —

Мы выйдем рассветы встречать

Босиком.

Пусть гибель клюкой обещали,

До нас позабыты скрижали —

Мы чашу весов склоняли

Плеском ресниц.

Когда пелена глаза застит,

Мы знали — любое ненастье

Забудется кипой лежалой,

Пеплом страниц.

Терпеть и молчать, пить воздух,

Далёкие горькие звезды

Ведут и влекут неизбывным,

Изменам грозны.

Стать льдом, стать огнём косматым —

Не вечно цедить закатам

Вино погребальных песен —

Мы смерть победить должны.

Локоть друга, плечо брата —

И страх высыхает в пустыню.

Будет, и пища сварганится —

Не думай о завтра, усталый,

А ныне твой вечер горстями

Рассыпан в небе ночном.

Покойся в его колыбели

И слушай доверия слёзы.

Неверным Солнцем дарят сумерки июля

В белёсой дымке, поперек приказов.

Надежды собираются в кулак

Дождаться дней юных, медовых, —

И прянуть огненной стрелой

к распятым небесам.

Спасители глотают полуночный блеск;

Готовы ночь отпеть и встретить

утренний прибой

Безмолвно и беспрекословно.

Мне выпал черёд безмятежно

Осыпаться листьями в медную осень,

Одиночество пить.

Но ты всегда рядом — я знаю.

Даришь тревожный сон,

Виски стережешь упруго,

Из волос

Струны звонкие вьёшь.

И когда просыпаюсь песней,

Только строгий твой взгляд беспокоит меня.

Только он.

Ты прости.

And the heart froze in anticipation of the valley city,

And the evening light shone on my shoulders.

Can't you hear

Don't you see -

How hard it is to be alone

How sad -

Who drowned more than once in the Cossack brotherhood.

Om ram, daring Cossacks!

Om ram!

Who is sad

A roan cry worries

Who hides prey in wide sleeves.

Carries an apple as a gift, -

Peace wants to surprise.

Where in the wind

The shirt is torn into stripes,

And a clear day

Meets patiently brave man

And waiting for his obedience, attention.

Eagles say goodbye overhead

And the currant leaf languishes in burnt clay.

The pen knows, leads - afraid to be late,

And the children hastily swallow the trail.

Where the choice smokes in the sky like a fiery arrow.

Where every day

Like an abyss.

Rushing there

And you take the fight with yourself.

We are entrusted in the twilight of days

Uproot the roots of earthly fear.

Here is no place for messengers of shadows -

The warriors of the Word are daring.

The conversation is fire and ice,

Bitter gunpowder and words cornea,

Blue lightning sighted flight,

Death groan in a combat gauntlet.

The deaf call draws you into the abyss

To gnaw the shore charred by blizzards,

Where the hermits tamed the flesh,

Where bands of songs boiled.

Where the cliff of the pedigree tears,

Where crystal grows in caves,

Where the peaks smoke with chintz,

Where the sunset is tired of dying.

Black pearl, ruby ​​ribbed,

Swan fluff - steps up.

There rests a vyzol wharf,

Who rejected the bony embrace.

The sky is all clouds and stars

We keep in our chest.

With this gift the Lord-Air

He generously rewarded the elect.

Where to take the strength to know the vastness,

Waking up at dawn as a child

Serene dawn glimmer

And shine loudly into the ears?

Are you ready - the braids of centuries are twisting,

And the shirt of legends brightens,

The wind will vigilantly drive with a whip

Read the drawing of the Universe.

The mouth of the fishery - golden honey

Sip at the command of the gift.

So burn, burn your palm,

Scarlet tongues of victory.

Here you are ready

Step behind this circle.

You tear the bonds to pieces

And you break the commandment.

Feathers sing a song to a brave man,

Bless your dance

Go-go!

-

Not a shadow on the lips of misty sadness.

Rain washed the roads

Time sown for eternity

And we fall with you

under this law.

Throw off a pile of yesterday's clothes,

Ages boundless thicket -

We will go out to meet the dawns

Barefoot.

Let them promise the death of a stick,

The tablets are forgotten before us -

We tipped the scales

A splash of eyelashes.

When the veil closes the eyes,

We knew - any bad weather

Forgotten by a pile of stale

Ash pages.

Endure and be silent, drink air,

Distant bitter stars

They lead and attract the inevitable,

Change is terrible.

Become ice, become shaggy fire -

Do not forever sing sunsets

Wine of funeral songs

We must defeat death.

Elbow of a friend, shoulder of a brother -

And fear dries up into the desert.

It will be, and the food will be bungled -

Don't think about tomorrow, tired,

And now your evening is handful

Scattered in the night sky.

Rest in his cradle

And listen to the tears of trust.

The twilight of July is given to the wrong Sun

In a whitish haze, across orders.

Hopes gather into a fist

Wait for the days of young, honey, -

And spin with a fiery arrow

to crucified heaven.

Saviors swallow the midnight shine;

Ready to sing the night and meet

morning surf

Silently and unquestioningly.

It was my turn to be serene

Showered with leaves in copper autumn,

Loneliness drink.

But you are always there - I know.

You give a disturbing dream

You guard the whiskey resiliently,

From hair

The strings are ringing.

And when I wake up with a song,

Only your stern look worries me.

Only he.

Sorry.