There’s no way to temper your thirst

With lasting impressions or pictures of home

There’s no way to grow that don’t hurt

She growled from the station, then hung up the phone

There’s no sacred vision like her

No eye-crushing mountain or jewelry to wear

There’s no granted wish I prefer

Than she to be with me, for us to be there

I’d rather to be all alone

Forgiveness is fickle when trust is a chore

It’s not every sin that’s atoned

I heard her speak softly then heard her no more

There’s no sacred vision like her

No eye-crushing mountain or jewelry to wear

There’s no granted wish I prefer

Then she to be with me, for us to be there

Невозможно утолить жажду

С неизгладимыми впечатлениями или фотографиями дома

Невозможно вырасти без вреда

Она зарычала со станции, потом повесила трубку

Нет священного видения, подобного ей

Никаких сногсшибательных гор или украшений, которые можно носить

Я не хочу, чтобы я предпочитал

Чем она быть со мной, чтобы мы были там

Я предпочел бы быть совсем один

Прощение непостоянно, когда доверие — это рутинная работа

Не каждый грех искуплен

Я слышал, как она тихо говорила, а потом больше не слышал

Нет священного видения, подобного ей

Никаких сногсшибательных гор или украшений, которые можно носить

Я не хочу, чтобы я предпочитал

Тогда она будет со мной, чтобы мы были там