Ты оставляешь по жизни след,

Как муравей на песке,

Еле заметный, считай что нет,

Четверть следа в тоске.

Там над тобой в вышине высот,

Выше других своих,

Реет легко, как воздушный змей,

То ли орел, то ли псих.

Сразу не скажешь, да как понять,

Может быть сам Икар?

Раньше Дедал, говорят, наставлял,

Ну, а теперь – Декарт.

Оба: и ты, оставляющий след,

И не следящий он,

Встретитесь в точке, в которой песок

Примет в себя небосклон,

Где над Эвклидом смеется Бог,

Перекрестив параллель,

Где для Колумба в конце концов

Кончился поиск земель,

Где Магелланов пролив широк,

Так что везде вода,

Где просветленный профессор Фуко

Ходит туда-сюда.

Где горизонт – не вдали, а здесь,

Хочешь – коснись рукой,

И безразлично: где верх, где низ –

Над или под тобой.

Ты оставляешь по жизни след,

Как муравей на песке,

Еле заментный, считай что нет,

И умирать в тоске.

Ты оставляешь по жизни след,

Как муравей на песке,

Еле заметный, считай что нет,

Четверть следа в тоске.

Там над тобой в вышине высот,

Выше других своих,

Реет легко, как воздушный змей,

То ли орел, то ли псих.

Сразу не скажешь, да как понять,

Может быть сам Икар?

Противостояние Дедал, говорят, настроил,

Ну, а теперь – Декарт.

Обаба: и ты, оставляющий след,

И не следящий он,

Встретитесь с чувствительностью, в которой песок

Примет в себя небосклон,

Где над Эвклидом смеется Бог,

Перекрестив симметрию,

Где для Колумба в конце концов

Кончился поиск земель,

Где Магелланов пролив широк,

Так что везде вода,

Где просветленный профессор Фуко

Ходит туда-сюда.

Где горизонт – не вдали, а здесь,

Хочешь – коснись вручную

И безразлично: где верх, где низ –

Над или под тобой.

Ты оставляешь по жизни след,

Как муравей на песке,

Еле заментный, считай что нет,

И умирать в тоске.