Суд - Алиса

Как лежу я молодец под Сарынь-горою,

А ногами резвыми у Усы-реки:

Придавил груди мне крышкой гробовою,

Заковали рученьки медные замки.

Каждой чёрной полночью приползают змеи,

Припадают к векам мне и сосут до дня.

А и землю-матушку я просить не смею

Отогнать змеенышей и принять меня.

Лишь тогда, как исстари, от Москвы престольной

До степного Яика грянет мой ясак,

Поднимусь я старище вольный иль невольный,

Да пойду по водам я матёрый казак.

Две змеи заклятые к векам присосутся

И за мной потянутся черной полосой,

По горам над реками города займутся, —

И година лютая будет мне сестрой.

Пронесут знамения красными столпами,

По земле протянется огненная вервь,

И придут олаписы с песьими главами,

И в полях младенчики поползут, как червь.

Задымятся кровию все леса и реки,

На проклятых торжищах сотворится блуд,

Мне тогда змееныши приподнимут веки, —

И узнают Разина, и начнется суд.

How I lie well done under Saryn-mountain,

And with frisky feet at the Mustache River:

He crushed my chest with a coffin lid,

Hands were chained with copper locks.

Every black midnight snakes crawl

They fall on my eyelids and suck until the day.

And I don’t dare to ask for mother earth

Drive away the serpents and accept me.

Only then, as of old, from the throne of Moscow

To the steppe Yaik my yasak will burst,

I will rise old man, free or involuntary,

Yes, I will go on the waters, I am a seasoned Cossack.

Two snakes cursed to the eyelids will stick

And a black stripe will follow me,

Cities will take up the mountains above the rivers, -

And the fierce year will be my sister.

They will carry the signs with red pillars,

A fiery rope will stretch across the earth,

And olapis will come with dog heads,

And in the fields the babies will crawl like a worm.

All forests and rivers will smoke with blood,

Fornication will happen in the damned markets,

Then the serpents will raise my eyelids, -

And they will recognize Razin, and the trial will begin.