My hands are cold, they have no blood to hold

The room is dark, but I can hear her laugh

My eyes, they fear what my ears think they hear

My head, it spins and then my love begins

No fun, no games, just this old ball and chain

She thinks I lack the will to cut some slack

Too young, too old to tell what I’ve been told

My hands, they’re cold, they’ll need some blood to hold

My love is back, in the ground, in black

I stoop, she knows just not how deep it goes

White guilt inspects a lack in intellect

I talk regrets with the dying architect

Old man once said, dying alone in bed

«The steeps of life are climbed best with a knife»

Still young, still old, can’t tell what I’ve been told

Look, my hands, they’re still cold

Soon they’ll need some blood to hold

Мои руки холодные, в них нет крови

В комнате темно, но я слышу ее смех

Мои глаза, они боятся того, что думают мои уши, они слышат

Моя голова кружится, а потом начинается моя любовь

Никаких развлечений, никаких игр, только этот старый шар и цепь

Она думает, что мне не хватает воли, чтобы немного расслабиться

Слишком молод, слишком стар, чтобы рассказывать то, что мне сказали

Мои руки, они холодные, им нужно немного крови, чтобы удержать

Моя любовь вернулась, в земле, в черном

Я наклоняюсь, она просто не знает, как глубоко это идет

Белая вина проверяет отсутствие интеллекта

Я говорю о сожалениях с умирающим архитектором

Однажды старик сказал, умирая в одиночестве в постели

«На крутые склоны жизни лучше всего взбираться с ножом»

Все еще молод, все еще стар, не могу сказать, что мне сказали

Смотри, мои руки, они еще холодные

Скоро им понадобится кровь, чтобы провести