I could be the tiger, I could be the snake

I could be the fire, I could be the lake

I could be the sky-bird waiting on the wind

I could be the devil waiting to begin

See, I was the wounded master, oh then I was the slave

My hands and my mouth, aw honey, they would not behave

See, I was the holy writer then I was the page

I was the bleeding actor then I was the stage

But now you’re telling me my heart’s sick

And I’m telling you I know

And you’re telling me you’re leaving

And I’m telling you to go

And I’m not so sorry for the heart-wreck

But for each season left unblessed

The new terror in the canyons

The new terror in our chests

I could be the tether, I could be the place

I could be forever or just a couple days

I could be the morning that breaks upon your skin

I could be the devil and do it all again

See, I was the wounded master then I was the slave

My hands and my mouth, aw honey, they was caught in a rage

See, I was the holy lion then I was the cage

I was the bleeding actor then I was the stage

O but now you’re telling me my heart’s sick

And I’m telling you I know

And you’re telling me you’re leaving

And I’m telling you to go

And I’m not so sorry for the heart-wreck

But for each season left unblessed

The new terror in the canyons

The new terror in our chests

Я мог бы быть тигром, я мог бы быть змеей

Я мог бы быть огнем, я мог бы быть озером

Я мог бы быть небесной птицей, ждущей ветра

Я мог бы быть дьяволом, ожидающим начала

Видишь ли, я был раненым хозяином, о, тогда я был рабом

Мои руки и рот, о, дорогая, они не будут себя вести

Видишь ли, я был святым писателем, тогда я был страницей

Я был истекающим кровью актером, тогда я был сценой

Но теперь ты говоришь мне, что у меня болит сердце

И я говорю вам, что знаю

И ты говоришь мне, что уходишь

И я говорю тебе идти

И мне не так жаль разбитого сердца

Но каждый сезон оставался неблагословенным

Новый ужас в каньонах

Новый ужас в наших сундуках

Я мог бы быть привязью, я мог бы быть местом

Я мог бы быть навсегда или всего пару дней

Я мог бы быть утром, которое ломается на твоей коже

Я мог бы быть дьяволом и сделать все это снова

Видишь ли, я был раненым хозяином, потом я был рабом

Мои руки и рот, о, дорогая, они были застигнуты в ярости

Видишь ли, я был святым львом, тогда я был клеткой

Я был истекающим кровью актером, тогда я был сценой

О, но теперь ты говоришь мне, что у меня болит сердце

И я говорю вам, что знаю

И ты говоришь мне, что уходишь

И я говорю тебе идти

И мне не так жаль разбитого сердца

Но каждый сезон оставался неблагословенным

Новый ужас в каньонах

Новый ужас в наших сундуках