The call of the night came and we called it a day

The howling at midnight had called me away

Out in the moonlight on a half-bended knee

I said, «O now, cousin, Hej, what’s happened to me.»

All of the colors I couldn’t believe

I called out, «Now, cousin, «Hej, are you foolin' with me?»

All of the pleasures now avoiding me

All the music now boring to me

Oh it’s unbearable then

To find you feeling so terrible, friend

I know you were chasing it, ah well you had to have been

So holy and wasted, like a prayer in the wind

Out of my shoes I stepped clear of the trees

Out on the dunes among the towering reeds

Out in the blue we both bowed in the breeze

All the music now all now foreign to me

Oh it’s unbearable then

To find you feeling so terrible, friend

To know you were chasing it, ah well you had to have been

So holy and wasted, like a prayer in the wind

All holy and wasted

Just a prayer in the wind

Звонок ночи пришел, и мы назвали это днем

Вой в полночь позвал меня

В лунном свете на полусогнутом колене

Я сказал: «Ну, кузен, Хей, что со мной случилось».

Все цвета, в которые я не мог поверить

Я крикнул: «А теперь, кузен, «Эй, ты что, дурачишься со мной?»

Все удовольствия теперь избегают меня.

Вся музыка мне теперь надоела

О, это невыносимо тогда

Увидеть, что ты чувствуешь себя так ужасно, друг

Я знаю, что ты преследовал его, ну, ты должен был быть

Такой святой и потраченный впустую, как молитва на ветру

Из моих ботинок я вышел из-за деревьев

На дюнах среди высоких тростников

В синеве мы оба поклонились ветру

Вся музыка теперь вся мне чужда

О, это невыносимо тогда

Увидеть, что ты чувствуешь себя так ужасно, друг

Чтобы знать, что вы преследовали его, ну, вы должны были быть

Такой святой и потраченный впустую, как молитва на ветру

Все святое и потраченное впустую

Просто молитва на ветру