Dandoti il braccio ho sceso almeno un milione di scale

Ora Lucifero sorride e mi blocca nel ghiaccio

Quel tuo ventre di vetro dentro celava un umore letale

Riscaldava le serate col suo freddo abbraccio

Inverno lentamente mi cammina sulle membra

Lui e Silenzio fanno a gara a chi prima mi smembra

Vestito di stupore chiedi perché è gelido il mio cuore?

Amico, senza amore siamo neve senza un sole

In questa vita forse non saremo mai felici

Noi che siamo nati per avere solo cicatrici

Noi anime sfregiate che vaghiamo nelle notti

Cuciamo i tagli del passato con i nostri sogni

La luna tinge queste strade, tutto intorno tace

Ho litigato con Morfeo, non conosco pace

Non c'è una stella in cielo che non stia ridendo

Di me che affogo, immerso nel solipsismo inverso

Sui marciapiedi freddi le graziose della notte

Sorridono in silenzio per promettermi una coltre

Di respiri, ma il dolore è indissolubile

Stanotte l’unico mio bacio andrà alla solitudine

Un solitario è un pittore, non un folle o un eremita

Dipinge nei suoi occhi il vero suono della vita

Ed io proseguo, seguo il ritmo del mio polso

Se ho le scarpe consumate è ché nervoso è il cuore in torso

Fumo la terza sigaretta nell’inferno che m’aspetta

Col coltello suo d’angoscia che perfora, che m’affetta

Che costringe tra la gente piena d’oro e scevra di poesia

Io per l’uomo ho sviluppato un’idiosincrasia

L’umanità è una malattia, è in simbiosi con il male

Finta democrazia spacciata per reale

L’asfalto stanco bacia fazzoletti insanguinati

Senzatetto menati, Stato e Dio li hanno dimenticati

La Notte si allontana verso la sua antica tana

Il Giorno disperato corre per sfiorarle i fianchi

Sono due amanti che si cercano da sempre stanchi

Che mai potranno amarsi sopra petali di lana

Ed ora il cielo che si tinge rosso di dolore:

Il crepuscolo è il pianto di un proibito amore

Ed ora il vento greve e lento muove la rugiada

Ora che il cielo è gelo congedo questa strada

Entro in casa, dentro tutto è spento, scuro e morto

Col volto smorto cerco un foglio che mi dia un po' ascolto

Prendo la penna, chiudo gli occhi, voglio andare via

La pistola che ho alla tempia si chiama poesia

Premo il grilletto e giungo nell’Empireo del sentire

Qui non c'è luce, solo fiumi di rose appassite

Ne colgo una pregna del segreto respirato

E la dono, con il cuore, a chi ha colto il segreto in Pathos

È curioso, io ho conosciuto Mallarmé ancora ragazzo, ancora scolaro…

e mi battevo con i compagni, perché i miei compagni consideravano che era un

poeta oscuro, come lo è difatti e… e non lo capivo neanche io ma c’era

qualche cosa in Mallarmé che mi attraeva, c’era: sentivo che in quella poesia,

in quella poesia intensa c’era un segreto e che la poesia è poesia quando

porta il sé in segreto

Дав тебе руку, я спустился по меньшей мере на миллион ступенек

Теперь Люцифер улыбается и запирает меня во льду

Этот твой стеклянный живот спрятал внутри смертельное настроение

Он согревал вечера холодными объятиями

Зима медленно ходит по моим конечностям

Он и Сайленс соревнуются, кто первым меня расчленит.

Одетый в изумлении, ты спрашиваешь, почему мое сердце застыло?

Друг, без любви мы снег без солнца

В этой жизни мы можем никогда не быть счастливыми

Мы, рожденные, чтобы иметь только шрамы

Мы израненные души, которые бродят по ночам

Мы сшиваем порезы прошлого нашими мечтами

Луна рисует эти улицы, все вокруг молчит

У меня был спор с Морфеусом, я не знаю покоя

На небе нет звезды, которая не смеется

Меня тонущего, погруженного в обратный солипсизм

На холодных тротуарах красота ночи

Они молча улыбаются, чтобы пообещать мне одеяло

Дыханий, но боль неразрешима

Сегодня мой единственный поцелуй уйдет в одиночество

Одинокий художник, а не дурак или отшельник

Он рисует истинный звук жизни в своих глазах

И я продолжаю, я следую ритму своего пульса

Если мои туфли изношены, это потому, что мое сердце в туловище

Я выкуриваю третью сигарету в аду, который меня ждет

Своим ножом страданий, который пронзает меня, режет

Что заставляет людей полных золота и лишенных поэзии среди людей

У меня развилась идиосинкразия к мужчинам

Человечество это болезнь, оно в симбиозе со злом

Фальшивая демократия выдается за настоящую

Усталый асфальт целует окровавленные платки

Бездомных избили, Государство и Бог забыли о них

Ночь уходит к своему древнему логову

День отчаяния бежит, чтобы коснуться ее бедер

Это двое влюбленных, которые всегда искали друг друга.

Кто никогда не сможет полюбить друг друга из-за шерстяных лепестков

И вот небо краснеет от печали:

Сумерки - это крик запретной любви

И теперь тяжелый и медленный ветер гонит росу

Теперь, когда небо замерзает, я покидаю эту дорогу

Я вхожу в дом, внутри все уныло, темно и мертво

С бледным лицом я ищу лист, который даст мне немного послушать

Беру ручку, закрываю глаза, хочу уйти

Пистолет, который у меня стоит у виска, называется поэзией

Я нажимаю на курок и достигаю Эмпиреев чувств

Здесь нет света, только реки увядших роз

Я беру один из них, погруженный в тайну, вдохнул

И отдаю от души тем, кто понял тайну в Пафосе

Любопытно, я познакомился с Малларме, когда был еще мальчишкой, еще школьником...

и я боролся со своими товарищами, потому что мои товарищи считали его

малоизвестный поэт, каким он и является, и... и я тоже этого не понял но он был там

было что-то в Малларме, что привлекало меня: я чувствовал, что в этом стихотворении,

в этой напряженной поэме была тайна и что поэзия есть поэзия, когда

хранить себя в тайне