His eyes half-closed reveal his world of nod.

A world of lonely men and no love.

No god.

His life of seeming nonchalance can’t hide.

The pain and fear that in his mind reside.

From dawn till dawn his body houses hurt.

And none of us can truly aid his search.

We sit outside and sing clichés, the fool

It’s always easy to forecast others doom.

The savage beast that once so soothed his brain,

Has reared it’s ugly head and staked its claim and

Call Yama.

His is his once more soul.

He will have to add to sorrow’s total.

This men, still men will be like you and me.

But the world reached out, they chose to flee.

The crutch.

The crutch.

Его полузакрытые глаза раскрывают его мир кивка.

Мир одиноких мужчин и никакой любви.

Бога нет.

Его кажущаяся беззаботность не может скрыться.

Боль и страх, которые живут в его сознании.

От зари до зари его тело дома болит.

И никто из нас не может по-настоящему помочь его поискам.

Мы сидим снаружи и поем клише, дурак

Всегда легко предсказать гибель других.

Дикий зверь, который когда-то так успокаивал его мозг,

Поднял свою уродливую голову и заявил о своих правах и

Позвони Яме.

Это его еще одна душа.

Ему придется добавить к общей сумме печали.

Эти мужчины, еще мужчины будут такими, как ты и я.

Но мир потянулся, они решили бежать.

Костыль.

Костыль.