I only wanted what everyone wanted since bras started burning up ribs in the

sixties.

Favors are flying, faces are falling, all I desire is to never be waiting.

If that’s a crime let’s commit it.

There’s a new crime, sexual suicide.

When our underwire radio tears into their international airwaves

Boredom will Die!

Ears will Bleed!

All they desire is to give and to please.

There’s a new crime, sexual suicide.

There’s a new crime, let’s commit it while we’re waiting on the next day, to begin it in the best way.

There’s a new crime, sexual suicide.

There’s a new crime, let’s commit it.

Don’t worry, Heather, about forever.

Don’t worry about me.

It’s a lottery baby, everybody roll the dice

It’s a lottery baby, everybody roll the dice

Will we always be like little kids running group to group asking who loves me?

Don’t know who loves me!

It’s pathetic.

It’s impossible.

Like girls in stilettos like girls in stilettos like girls in stilettos trying

to run

Я хотел того же, чего и все, с тех пор, как бюстгальтеры начали жечь ребра в

шестидесятые.

Милости летят, лица падают, все, чего я хочу, это никогда не ждать.

Если это преступление, давайте совершим его.

Есть новое преступление, сексуальное самоубийство.

Когда наше беспроводное радио врывается в их международный эфир

Скука умрет!

Уши будут кровоточить!

Все, чего они хотят, — это давать и угождать.

Есть новое преступление, сексуальное самоубийство.

Есть новое преступление, давайте совершим его, пока ждем следующего дня, чтобы начать его наилучшим образом.

Есть новое преступление, сексуальное самоубийство.

Есть новое преступление, давайте совершим его.

Не волнуйся, Хизер, о вечности.

Не беспокойся обо мне.

Это лотерея, детка, все бросают кости

Это лотерея, детка, все бросают кости

Будем ли мы всегда как маленькие дети, бегающие от группы к группе, спрашивая, кто меня любит?

Не знаю, кто меня любит!

Это жалко.

Это невозможно.

Как девушки на шпильках, как девушки на шпильках, как девушки на шпильках, пытающиеся

бежать