Господи, ты сценарист и режиссер моей жизни

Скажи, сколько серий мне еще озвучить

Ага, и каждый хочет быть в своей жизни боссом

Как Большой Ти в Нью-Джерси или «Наки» Томпсон

В Атлантик-Сити.

Не лезь в чужие сани

В лучшем случае ты псих-торчок, как Молтисанти

А мне так хочется любить, но всё так бесит

Что будь я Майком, завалил бы и Уайта, и Джесси

А чтоб не мучила совесть похмельем по утру

Решил бы, что мне можно суд вершить, как Декстеру

Неважно, кто кого: Тит Пуллион или Спартак

Пока песок пьет кровь, плоть пожирает рак

И на любого Дрейпера жизнь найдет перо

Самовлюбленный безумец превратится в Пьеро

Что будет в новом сезоне?

Если он будет…

Моя жена, мои друзья — кто эти люди?

Я вижу говорящих псов, как Элайджа Вуд

Моя страна — тотальный «Дедвуд», тут так живут

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Хотел бы жить на Марсе — оказался на Луне

У нас на дне девиз короткий: «Истина в вине»

Мои соседи — Букины.

А вот мои друзья —

Майкл, Кузя и Колян.

Воронины — моя семья

Мне орнитологи шепнули то, чего не скажут вслух:

«Не верь глазам своим: „Глухарь“ — это петух

Как Шелдон Купер, правда, не так умен»

Так что все супер, правда без имён

Вас лечит доктор Хаус, наш доктор — Купитман

Таки держи штаны покрепче, береги карман

Каждое утро в метро полно «ходячих», но жёстче

В Новогоднюю ночь попасть на Красную площадь

Под бой курантов на экране Броуди: «Всех благ»

Он вроде добрый, хоть и колобродит: «Всем ГУЛАГ»

Ты знаешь, код замка кончается на сорок два

«Winter is coming» — у нас она всегда

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым ест глаза, и оттого слезы

А на сердце так тихо и легко

Другие тоже не уйдут далеко

Господи, ты сценарист и режиссер моей жизни

Скажи, сколько серий мне еще озвучить

Ага, и каждый хочет быть в своей жизни боссом

Как Большой Ти в Нью-Джерси или «Наки» Томпсон

В Атлантик-Сити.

Не лезь в чужие сани

В лучшем случае ты псих-торчок, как Молтисанти

А мне так хочется любить, но всё так бесит

Что будь я Майком, завалил бы и Уайта, и Джесси

А чтоб не мучила совесть похмелем по утру

Решил бы, что мне можно суд вершить, как Декстеру

Неважно, кто кого: Тит Пуллион или Спартак

Пока песок пьет кровь, плоть пожирает рак

И на любого Дрейпера жизнь найдет перо

Самолюбленный безумец превращается в Пьеро

Что будет в новом сезоне?

Если он будет…

Моя жена, мои друзья — кто эти люди?

Я вижу говорящих псов, как Элайджа Вуд

Моя страна — тотальный «Дедвуд», тут так живут

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко

Хотел бы жить на Марсе — оказался на Луне

У нас на дне девиз коротко: «Истина в вине»

Мои соседи — Букины.

А вот мои друзья —

Майкл, Кузя и Колян.

Воронины — моя семья

Мне орнитологи шепнули то, чего не существует вслух:

«Не верь глазам своим: „Глухарь“ — это петух

Как Шелдон Купер, правда, не так умен»

Так что все супер, правда без имён

Вас лечит доктор Хаус, наш доктор — Купитман

Таки держатели штаны покрепче, береги карман

Однажды утром в метро «ходячих», но жёстче

Внегодняя ночь попадает на Красную площадь

Под бой курантов на экране Броуди: «Всех благ»

Он вроде добрый, хоть и колобродит: «Всем ГУЛАГ»

Ты знаешь, код замка кончается на два сорок

«Зима близко» — у нас она всегда

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко

Жизнь тлеет чуть криво, как папироса

Дым есть глаза, и оттого слезы

Так тихо и легко

Другие тоже не уходят далеко