We sold our homesteads and started on our way

Just like the birds will fly when autumn is here to stay

One day they will return, come spring again that’s when

But we will never see our native country again

At first we travelled through the English countryside

On tracks and on wagons as quickly as birds would fly

It was a lovely sight to see the land at last

But all the glorious sights kept flashing by too fast

And later when we came to Liverpuddlian bay

The tears of regret finally started to have their say

The hearts then started burning in each and everyone

We only talked of Sweden that used to be our home

We all were packed together in one unhealthy cave

It was as if we’d stepped into an open grave

The food that we had brought from blessed Swedish land

Was suddenly forbidden and taken from our hand

And when we had been sailing for just a week or two

A horrid kind of darkness was clouding our view

We couldn’t see each other and hardly breathe or walk

It was a gruesome anguish for all people aboard

The air was filled with hunger and drenched in wretched cries

The howling and the noises would pierce right through the skies

And death became the ruler that forces us to our knees

The dead were buried in the horrid fathom of the seas

Мы продали наши усадьбы и отправились в путь

Так же, как птицы будут летать, когда осень здесь, чтобы остаться

Однажды они вернутся, снова придет весна, вот тогда

Но родную страну мы больше никогда не увидим

Сначала мы путешествовали по английской сельской местности

На гусеницах и на вагонах так быстро, как летают птицы

Это было прекрасное зрелище - наконец-то увидеть землю

Но все славные достопримечательности мелькали слишком быстро

А позже, когда мы пришли в Ливерпульскую бухту

Слезы сожаления наконец начали говорить

Затем сердца начали гореть в каждом

Мы говорили только о Швеции, которая раньше была нашим домом.

Мы все собрались в одной нездоровой пещере

Как будто мы вошли в открытую могилу

Еда, которую мы привезли с благословенной шведской земли

Был внезапно запрещен и взят из наших рук

И когда мы плыли всего неделю или две

Ужасная тьма затуманила наш взгляд

Мы не могли видеть друг друга и едва дышать или ходить

Это были ужасные мучения для всех людей на борту.

Воздух был наполнен голодом и пропитан жалкими криками

Вой и шум пронзят небеса

И смерть стала правителем, который ставит нас на колени

Мертвых хоронили в ужасной глубине морей