Гений - Александр Шульгин, Алевтина

Уж, если гений, то летит на крыльях жизни

Такое время у него в своей Отчизне.

Такое время да вокруг такие люди

Его же гений громче тысячи орудий.

Припев:

И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение

И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.

Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,

Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.

Он умирает, улыбаясь лишь глазами,

И возрождается он песней между нами.

За эту песню его вновь опять распяли.

Народ не местный, его местные отдали.

Припев:

И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение

И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.

Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,

Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.

И вокруг его опять вакуум, языков лишь злых столпотворение

И плюются и за душу лапают, ведь толпа же не простит гению.

Не простит ему, что он с крыльями, не простит ему его музыку,

Запихнут его на полку пыльную эти Шариковы да Тузиковы.

Well, if a genius, then he flies on the wings of life

He has such a time in his Fatherland.

Such a time and such people around

His genius is louder than a thousand guns.

Chorus:

And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues

And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.

Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,

These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.

He dies smiling only with his eyes,

And he is reborn by a song between us.

For this song he was crucified again.

The people are not local, they were given away by the locals.

Chorus:

And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues

And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.

Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,

These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.

And again there is a vacuum around him, only a pandemonium of evil tongues

And they spit and paw for the soul, because the crowd will not forgive a genius.

Will not forgive him for having wings, will not forgive him for his music,

These Sharikovs and Tuzikovs will shove him onto a dusty shelf.