Назад в Архангельск - Аквариум

У нас были руки и дороги,

Теперь мы ждем на пороге.

Мы смотрим на дым из трубы,

И голубь благодати встаёт на дыбы.

Резной ветер.

Хрустальный ветер.

Поздно ждать, когда наступит сдвиги.

Смотри, как горят эти книги.

Назад, в Архангельск!

В церквах и веригах калика перехожий,

Пьёт с кухаркой Дуней шампанское в прихожей.

Куда не глянь — везде образа,

То ли лезь под кровать, то ли жми на тормоза.

Резной ветер.

Хрустальный ветер.

Поздно сжимать в кармане фиги.

Смотри, как горят эти книги.

Назад, в Архангельск!

Банана-мама с крепкими ногами

Режет карту мира на оригами.

За кассой дремлет совершенно мудрый муж

Мы выходим по приборам на великую глушь.

Назад, в Архангельск.

Мертвые с туманом вместо лиц

жгут зиккураты на улицах столиц

Во всем мире — один манифест

Куда бы ты ни шёл на тебе стоит крест.

Резной ветер.

Хрустальный ветер.

Поздно считать связи и интриги.

Смотри, как горят эти книги!

Назад, в Архангельск!

We had hands and roads

Now we are waiting on the doorstep.

We look at the smoke from the chimney,

And the dove of grace rears up.

Carved wind.

Crystal wind.

It's too late to wait for shifts to come.

Watch these books burn.

Back to Arkhangelsk!

In churches and chains, Kalika is passable,

Drinking champagne with the cook Dunya in the hallway.

Wherever you look, there are images everywhere,

Either crawl under the bed, or hit the brakes.

Carved wind.

Crystal wind.

It's too late to squeeze figs in your pocket.

Watch these books burn.

Back to Arkhangelsk!

Banana mom with strong legs

Cuts a world map into origami.

A completely wise husband is dozing behind the cash register

We go out on instruments to the great wilderness.

Back to Arkhangelsk.

Dead people with fog instead of faces

burning ziggurats on the streets of capitals

All over the world - one manifesto

Wherever you go, there is a cross on you.

Carved wind.

Crystal wind.

It's too late to count connections and intrigues.

Watch these books burn!

Back to Arkhangelsk!