The sign above the door says no solicitors, whereas the vines along the wall

scream no visitors at all;

family, friend, stranger or otherwise

I never came in through the front door anyway though and I’d been here a

million times

I’d lived a secret, favorite life within this house and I’d done my best to

hide it

Loved it deeply, called it home but never ever dreamed I’d die inside it

I’d come in through the window, pried it open, slipped in gently and drank here,

loved here and slept here

And when it came time to leave, I thought it best to leave the way I came but

the window always stuck in odd ways when I tried to exit through it

It asked me questions

«If the eyes are the window to the soul, why do you only feel alive when they

are closed?»

And then something else took hold and the window broke

The glass went only inches into my skin but only inches was enough

And once the guilt has had its fill, only then will the animals eat me as well

Вывеска над дверью гласит, что адвокаты запрещены, а виноградные лозы вдоль стены

кричите, чтобы посетителей вообще не было;

семья, друг, незнакомец или иное

Я все равно никогда не входил через парадную дверь, и я был здесь

миллион раз

Я прожил тайную, любимую жизнь в этом доме и сделал все возможное, чтобы

скрыть

Любил его глубоко, называл его домом, но никогда не мечтал, что умру внутри него

Я вошел через окно, открыл его, осторожно проскользнул и выпил здесь,

любил здесь и спал здесь

И когда пришло время уходить, я подумал, что лучше уйти тем же путем, которым я пришел, но

окно всегда зависало странным образом, когда я пытался выйти через него

Он задавал мне вопросы

«Если глаза — зеркало души, почему ты чувствуешь себя живым только тогда, когда они

закрыты?"

А потом произошло что-то еще, и окно разбилось

Стекло вошло в мою кожу всего на несколько дюймов, но хватило только дюймов

И как только чувство вины насытится, только тогда звери съедят и меня